more bonuses

Скиталец

Совет классика

    
    
    
    Оставив модуль одноместной машины времени в уютной прихожей, я – робко, чтобы не испугать хозяина квартиры, - прошел в кабинет, забитый от пола да потолка книгами.
    Да, в те времена это было самое желанное приобретение для любого человека.
    Особенно - тома собраний сочинений, а в еще большей мере - покет-буки с маркой «Библиотека советской фантастики».
    У писателя, задумывавшегося над чистым листом, вставленным в каретку пишущей машинки, было с избытком и того, и другого.
    — Извините, гос…
    Я вспомнил, что для гражданина СССР такое обращение не совсем уместно.
    — То…Това…
    Но мужчина с профилем доброго Мефистофиля, с аккуратной шкиперской бородкой и дымящейся капитанской трубкой лишь мельком взглянул на незваного посетителя.
    — Зовите меня просто Дед.
    Писатель нехотя убрал руки от клавиш портативной пишущей машинки.
    — Прозвали меня так юные дарования, и я с ними полностью согласен: как-никак, гожусь им в отцы да и к тому же специалист по ходовым установкам.
    Писатель затянулся табачным дымом, отдающим яблочным ароматом.
    — Извините, Дед, но я к вам из будущего.
    — Да, это понятно.
    Писатель улыбнулся - понимающе и обнадеживающе.
    — Думаю... из 21 века.
    — Угадали.
    — Тогда всего один вопрос. Мои расказы по-прежнему читают?
    — Еще как читают.
    — Ну вот и хорошо.
    Писатель замолчал, посасывая трубку.
    — Извините, Дед, но у меня очень мало времени.
    Я посмотрел на часы, которые показывали ровно полночь.
    — Наши хрономодули еще недостаточно совершенны, и через десять минут я должен вернуться.
    — И как у вас там - всебобщая и обязательная роботизация?
    — Глобальный экономический кризис.
    — Тогда не будем отвлекаться.
    Писатель аккуратно пристроил трубку на край пепельницы.
    — Чем я могу вам помочь?
    — Да вот... очень хочется мне поучаствовать в конкурсе юмористического рассказа на фантастическую тему.
    — Так в чем же дело – участвуйте.
    — Но у меня, кроме хрономодуля, нет для этого предпосылок – ни таланта, ни опыта.
    — Ничего, я тоже занимался исключительно инженерными делами.
    Писатель взглянул на кульман, задвинутый в дальний угол.
    — Но однажды поспорил с собственным сыном, что напишу фантастический рассказ, - и написал.
    Я виновато заморгал.
    — А потом и еще сотню... Мне - хоть бы один, самый малюсенький, но настоящий, без графомании, детских ошибок и досадных описок.
    — Постойте, постойте, как я сразу не догадался!
    Писатель снова взялся за капитанскую трубку.
    — Скорей всего, вы до меня побывали уже у кого-то другого?
    Да, этому создателю блестящих миниатюр нельзя было отказать в проницательности.
    Пришлось резать правду матку.
    — Первым делом я отправился к пану Станиславу Лему.
    — Отличный выбор.
    Писатель ткнул чубуком капитанской трубки в направлении фото на стене, где он беседовал с выдающимся польским фантастом.
    — Отличный.
    — Но у пана Лема оказалась аллергия на пришельца из будущего, и я не услышал ничего, кроме насморка.
    Писатель довольно расхохотался.
    Я же продолжил повествовать о своих неудачных попытках литературной консультации.
    — Потом я рванул к Роберту Шекли...
    — У вас, мой друг, недурной вкус.
    — Но проклятый американец оказался пьяный в стельку и швырнул в меня бутылку початого виски.
    Я для убедительности потер лоб там, где могла быть приличная гематома, но стались лишь алкогольные брызги, отлично имитирующие трудовой пот.
    — Так что, Дед, одна осталась надежда - только на вас.
    — А есть какая-нибудь изюминка у этого конкурса?
    — Конечно, конечно.
    Я придал голосу немного пафоса и самую малость торжественности.
    — Конкурс назван вашим именем.
    — Серьезно?
    — Без шуток.
    — Тогда есть всего два приемлемых варианта.
    Писатель подымил трубкой.
    — Я могу дать вам черновик последнего, еще не опубликованного текста, и это вполне сойдет за стилизацию.
    — Заранее благодарен.
    — Но стилизация никогда не победит и даже не войдет в тройку призеров.
    — Да, вторичность - основная беда всей литературы 21 века.
    Я изобразил на лице искренний сарказм.
    — Сплошной постмодернизм и перепевы.
    — А вы знаете что сделайте...
    Писатель огорченно посмотрел на погасшую трубку.
    — Возьмите и опишите, как вы пытались использовать хроно-модуль для написания рассказа.
    — Попробую, обязательно попробую!
    Но писатель вдруг забыл и про трубку, и про меня.

    Машинка застучала.
    Каретка задвигалась.
    Очередной шедевр фантастической миниатюры рождался на моих глазах.
    Дабы не мешать творческому процессу, я как можно скорее удалился, чтобы и самому приобщиться к этому прекрасному и недоступному искусству писания юмористических рассказов.